Который день думаю, что не люблю психологов. Странные мысли для психолога, хотя знаю целый ряд коллег, думающих так же. Мысли эти, в общем-то, просты, и сформулированы еще Александром Галичем: «Не бойтесь тюрьмы, не бойтесь сумы, не бойтесь мора и глада, а бойтесь единственно только того, кто скажет: "Я знаю, как надо!" Кто скажет: "Идите, люди, за мной, я вас научу, как надо!" Если психолог не знает, "как надо", может ли он быть профессионалом?
«Профессионализм, как сообщает Википедия, это способность человека систематически, надёжно и эффективно выполнять свою работу в самых разнообразных условиях». Из трех перечисленных параметров – систематически, надежно и эффективно – я могу с уверенностью отнести к себе только первый, два других вызывают вопросы и требуют уточнений.
«Систематически». Я принимаю пациентов с 2009 года, и на сегодня, в среднем, ко мне приходит 12 – 15 человек в неделю. Если синонимом слова «систематически» является слово «регулярно», то первое требование к профессионалу я выполняю.
«Надежно». Применительно к профессиональной деятельности, выполнить свою работу «надежно» означает обеспечить достаточно высокое качество исполнения, которое специалист может гарантировать клиенту.
Что могу гарантировать я:
- встречу в специально предназначенном для этого кабинете, которая не превратится в дружескую беседу в кафе
- строгое соблюдение времени встречи – максимум 55 минут
- невозможность физического контакта со мной и довольно большое расстояние между нашими креслами
- строгое соблюдение конфиденциальности разговора.
Кроме этого, я могу дать клиенту так называемые «отрицательные гарантии». Я могу гарантировать отсутствие:
- прямых советов и рекомендаций, как поступить в данной ситуации и как ее изменить
- ответа на вопрос, сколько встреч понадобится, чтобы решить проблему
- ответа на вопросы о моей личной/частной жизни.
Таким образом, я выполняю свою работу надежно, согласно требованиям психоаналитического сеттинга. Но надежность относится не к результату работы, а к условиям ее проведения.
«Эффективно». Слово «эффективный» означает «действенный, позволяющий достичь желаемого результата». Вот здесь-то и начинаются трудности. Результата, желаемого кем? Кто и какого результата желает в кабинете психолога/психоаналитика? Среднестатистический клиент/пациент, приходящий ко мне впервые, желает того самого, что я перечислила в списке отрицательных гарантий. Он хочет того, что я не могу ему дать и, более того, торжественно обещаю, что не дам.
Приведу запросы некоторых моих пациентов, с которыми они обратились ко мне:
1) Ж., 26 лет: «Я всегда чувствую, что другой человек главнее меня, и не решаюсь с ним спорить. Скажите, за сколько встреч можно изменить свой характер?»
2) М., 33 года: «Я женат уже 2 года, но по-прежнему не уверен в своей сексуальной ориентации. Мне нужно мнение специалиста, чтобы принять решение, разводиться или нет».
3) Ж., 25 лет: «У меня все хорошо в семейной жизни, кроме сексуальных отношений с мужем. Я холодна к нему, но очень хотела бы изменить ситуацию. Сразу подчеркну – я не хочу говорить о детстве, меня волнует только качество секса с моим мужем».
4) Ж., 31 год: «Я до сих пор не определилась с профессией. Время уходит, а я чувствую, что занимаюсь не тем. Была уже у двух психологов, кроме пустых разговоров – ничего. Я уже всё про себя знаю, но так и не могу понять, чем же мне заниматься. Вы можете мне помочь?»
Первый и третий запрос – это запросы на изменения существующей ситуации, второй и четвертый – на принятие важного решения. Во всех ситуациях люди обращаются к специалисту, так как считают, что у них недостаточно данных (знаний, информации) для самостоятельных действий. Они находят человека, обладающего этими данными, и рассчитывают их у него купить. Выкупить в рассрочку. Например, по 1500 рублей в неделю. Поэтому, конечно, важно знать, сколько недель придется встречаться. Самое интересное начинается, когда они слышат мой первый ответ, общий для всех их запросов: «Боюсь, что я не знаю». Ситуация патовая: я пришел к специалисту с вопросом, относящимся к области его профессиональной компетенции, а он отвечает «не знаю». И что же дальше? Может быть, он что-то предложит взамен? Может быть, он исходит из того, что на самом-то деле мне нужно не то, чего я хочу, а что-то совсем другое? Если да, то что бы это могло быть?
А может ли психолог что-то дать?
Я, действительно, предлагаю им что-то взамен. Действительно, исхожу из того, что людям нужны не данные, а нечто иное. По моему глубокому убеждению, людям, обращающимся к психологу/психоаналитику за помощью, нужно убедиться в том, что специалиста, способного ее оказать, не существует. Как не существует тех недостающих данных, которые, якобы, необходимы для полноты картины. Не существует всемогущего Другого, который знает обо мне больше, чем я сам, и за деньги готов своим знанием поделиться. Тогда, что же, всё обман? И все психологи - шарлатаны? Но шарлатаном является тот, кто осознанно вводит других в заблуждение, с целью извлечения выгоды. Я же на самой первой встрече признаюсь в своем незнании коротко и недвусмысленно. Вопрос вопросов, возникающий в этом месте: почему клиенты после этого не уходят? То есть, иногда, конечно, уходят, но чаще всего остаются. Зачем, если им уже сказано, что то, чего хотят, они здесь не получат? Обычно, в ответ на мое «не знаю», следует встречный вопрос. Он может звучать так:
- А что Вы тогда знаете?
- То есть как? А зачем Вы тогда здесь сидите?
- В смысле? Чего именно Вы не знаете?
- А кто тогда знает?
И я начинаю на эти вопросы отвечать. Открываю, так сказать, обсуждение темы знания в психической жизни.
Для начала спрашиваю, как представляет себе ход консультирования клиент, за что он готов платить и как планирует оценивать эффективность.
Женщина из примера 4 ответила, что я должна подробно расспросить ее о жизни, с первого воспоминания до последнего дня, построить ее психологический портрет, подвергнуть ее тестам по профориентации, и, на основании всех этих процедур, дать четкую рекомендацию, на кого идти учиться.
В ответ я спросила, что будет, если мой выбор ей не понравится? Она ответила, что это будет значить, что я такой же никудышный психолог, как двое других, от которых она уже ушла.
То есть, спросила я, критерием эффективности моей работы в данном случае будет Ваша эмоциональная оценка?
В каком смысле? – спросила она.
В том смысле, что предложенная мной профессия будет оцениваться Вами по шкале «нравится – не нравится», что одновременно будет соответствовать шкале «правильно – неправильно».
А как еще можно оценивать эффективность? – спросила она.
И мы обе задумались. И думаем до сих пор, уже второй год еженедельных встреч, во время которых она лежит на кушетке и говорит, а я сижу, отмечаю в тетрадке последовательность тем, которые она затрагивает, отдельные фразы, слова, и изредка вставляю вопрос или комментарий. Мы давно ушли от того первого запроса и не сформулировали новый. Иногда я спрашиваю ее: «Зачем Вы ходите сюда?» Она отвечает: «Сама не очень понимаю, но мне это важно». Время от времени я задаю этот вопрос почти всем своим пациентам. Задаю, потому что он мучает меня. Потому что меня мучает неопределенность и размытость нашего движения, непонятность этих самых критериев эффективности, а иногда прямо-таки накрывает презрение к собственному непрофессионализму. Что я, в самом деле, знаю? Зачем я здесь сижу? Кому и чем я смогла по-настоящему помочь? Вот некоторые ответы, которые я получила от своих пациентов:
- Только здесь я могу говорить так, чтобы это меня саму зацепило.
- Вы так слушаете, что я сам начинаю верить, что то, что я говорю, имеет смысл.
- Понятия не имею, но живу от сессии до сессии.
- Потому что здесь – единственное место в моей жизни, которое существует лично, специально для меня.
- Живым себя здесь чувствую, вот и хожу.
- Потому что Ваши вопросы дают возможность увидеть ситуацию с разных точек зрения, расширить свой диапазон видения.
- Потому что походы к Вам – мой «секретик», о котором никто не знает, и оттого, что он есть, я чувствую себя важной.
Найти смысл, почувствовать себя живым, значимым и важным – ради этого люди согласны отказаться от готовых ответов, советов и рекомендаций. Но может ли это быть критерием эффективности, если они же, порой, говорят совсем другое:
- Не понимаю, зачем я хожу сюда четвертый год? В моей жизни за это время ничего не изменилось. Ни одна из тех проблем, с которыми я пришла, с места не сдвинулась. То, что в моей жизни появился психоанализ, это единственное изменение и есть. Не очень оптимистично, Вам не кажется?
- Мой муж и мама считают, что у меня от Вас зависимость, и хотят прийти к Вам на прием, посмотреть, что Вы тут со мной делаете. Вы с ними поговорите, пожалуйста, потому что мне уже тоже кажется, что это зависимость.
- Говорим, говорим второй год, а ничего не меняется. Кажется, уже всё-всё о себе знаю, а изменить всё равно ничего не могу. Лучше бы не знала ничего, как раньше, честное слово.
- Я лучше похожу на медитации/к коучу/к астропсихологу – говорят, там быстрый эффект можно получить.
- Я тут посчитала деньги, которые потратила на Вас за год – приличная получилась сумма. Могла бы на полноценный отпуск потратить. У нас неравные отношения, Вы не находите? Я Вам гарантирую своевременную оплату, а Вы мне – только свое присутствие. Удобная у Вас профессия – сиди, слушай, ничего не делай.
Мы обсуждаем эти реплики и сравниваем их с другими, приведенными выше. Потом эти люди приходят снова, и я снова мысленно или вслух удивляюсь, что они продолжают ходить, а я продолжаю сидеть и справляться с их восхищением и разочарованием, с их идеализацией и обесцениванием, стараясь не заражаться ни тем и ни другим. Стараясь принять свое собственное глобальное разочарование, что мне никогда не стать таким специалистом, как моя мама-стоматолог, которая как раз может всё то, чего не могу я. Посмотреть зуб, оценить его состояние, назвать предположительные стоимость и объем работы с большой степенью точности. Когда мои пациенты, сердясь на меня и напсихоанализ, говорят, что мне легко тут сидеть и ничего не делать, они ошибаются.
Сидеть и ничего не делать ужасно тяжело. Все время хочется начать что-то делать. Научить всех правильно жить, раздать домашние задания и строго требовать их выполенения. Устроить из психоаналитической сессии тренинг "Найди смысл жизни за три часа" и стать великим гуру. Пойти еще на какие-нибудь курсы повышения квалификации. Купить еще одну книгу по психоанализу. Пойти еще к одному супервизору. Потому что мне, как и тем, кто ко мне приходит, часто кажется, что он есть. «Тот-кто-знает, как надо» и может научить – человек, книга или курсы. Тот, кто скажет правильный ответ и снимет тревогу. Кто избавит от боли и неопределенности. И если он есть, а я всё еще о нём не знаю, тогда я, действительно, непрофессионал, шарлатан и заслуживаю дисквалификации. Может быть, и заслуживаю, но пока всё, что я могу предложить человеку, вошедшему в мой кабинет, это обнаружить, что идеального Другого не существует, но парадоксальным образом, для того, чтобы прийти к себе, человеку нужен человек.